Воскресенье. 18.09.16. День третий.
По сложившейся традиции позавтракали в «удобненьком» магазинчике «CU» – поесть рано утром можно только там.
День предполагался насыщенным: за первую половину дня нужно было подняться к дамбе, осмотреть фольклорную деревню в Андоне, успеть в деревню Хахве на представление с масками и осмотреть её саму. А утро ещё и «порадовало» дождиком.
На реках Южной Кореи построено множество искусственных порогов, призванных замедлить их течение. По многим обустроены пешеходные переправы, но и велосипедных хватает. В центре Андона целых две таких, позволяющих быстро и безопасно перебраться через Нактонган и впадающий в него приток Панбёнчхон.
Поднимаемся к высокой плотине, откуда открываются красивые виды на озеро Андонхо (안동호) в одну сторону, и на город в долине Нактонгана – в другую.
Стоило только забраться наверх – полил дождь, сделав фотографии оттуда очень пасмурными.
По плотине переправиться на противоположный берег нельзя – пришлось спускаться вниз к мосту.
Недалеко от фольклорного музея начинается подъем в гору, на которой расположена музейная деревня, состоящая из нескольких десятков строений (N36.57697° E128.76411°). Они перенесены туда из мест, что подверглись затоплению в связи со строительством плотины и водохранилища за ней. Есть и совершенно новые постройки. Деревню охраняют парочка чансын – Великие Генерал и Генеральша над- и подземного мира. Здесь они взаправду «великие», в смысле – большие.
Пасмурным утром мост Ворёнгё выглядит совсем по-другому.
Местное предание о верной жене, что сплела для больного мужа сандалии из собственных волос и написала ему посмертное письмо, дала идею для небольшого бизнеса: в автомате можно купить специальную капсулу, поместить в неё любовное послание и повесить на предназначенную для того решётку. К этой истории я ещё вернусь.
По фольклорной деревне прогулялись пешком. Помимо домов в ней есть каменный ледник, павильон на скале, мельница, ручей с мостиками через него и лотосовый пруд.
Вокруг чисто и аккуратно, везде зелёные лужайки и дорожки, отчего нет ощущения аутентичности – это музейная площадка. Рядом с домами есть информационные таблички с описанием по-корейски и по-английски.
В домах можно осмотреть нехитрую внутреннюю отделку.
Павильон Сонсонхён (선성현) – гостевой дом 18-го века. Именно он красиво подсвечивается вечером, возвышаясь на скале лунного света Ворёндэ – над мостом Ворёнгё.
С удивлением осмотрели редкость для Кореи – бревенчатый дом. Промежутки между брёвнами заделаны глиной.
Также сюда перенесены и памятники из мест затопления, чтобы наследие не пропало под водой. На первый взгляд, необычно для Кореи, где прежде женщина находилась ниже мужчины в конфуцианской вертикали, видеть посвящённые ей монументы. Эта стела была установлена в честь почтительной невестки – госпожи Со из Ичхона, которая после ранней смерти мужа самоотверженно заботилась о его родителях, подкошенных потерей сына. После их смерти, и того как она в одиночестве выдержала по ним положенный трёхлетний траур, вскоре умерла и сама. Ей было всего 22 года! Путешествуя по Корее, то и дело встречаешься с историями выдающихся случаев хё (효, 孝) – сыновней и дочерней почтительности – главной конфуцианской добродетели. Зачастую их несут как раз такие каменные стелы – хёхэнби (효행비, 孝行碑)
Ближе к вершине перевала построены большие ворота,
…за которыми стоят знатные усадьбы, осмотреть которые мы не смогли. Они превращены в гостиничный комплекс типа «ханокстэй» (проживание в традиционных домах – «ханок»), и на его территорию нас не пустили. Там же есть и большой ресторан в соответствующем стиле, построенный совсем недавно.
Менее чем в километре расположен музейный комплекс, посвящённый истории корейского конфуцианства «югё» (N36.56960° E128.77825°). Не мудрено, ведь эта провинция по праву гордится своим конфуцианским наследием. Судя по их сайту, там буйство проекционных и информационных технологий. Увы, но у нас времени на это место совсем не было.
С горы спустились в город, держа путь к выезду из него, и проехав через перенесённую на новое место деревню клана Ли из Косона.
Вот, например, старинный дом 17-го века, спасённый от затопления (N36.55249° E128.74045°).
Прежде это был ритуальный зал «Вод дюже быстрых» Судачжэ (수다재, 水多齋), в котором совершали обряды поминовения предков члены клана Ли, а теперь в нём просто живут люди. Сушат бельё, выращивают овощи в теплице во дворе… Что не мешает их дому оставаться провинциальным культурным достоянием.
На той же улице – небольшой конфуцианский храм, называемый Мёнхо совон (명호서원), хоть это место и не является в полной мере конфуцианской академией (N36.55286° E128.73888°). На своём первоначальном месте храм был построен в 1570 г. для почитания поминальной таблички Ли Ёна (이용), ученика самого Ли Хвана (이황).
Судя по дровам в печи, ондоль (корейская система отопления) действует, и в этом котле иногда ещё греют воду.
Проехав ещё пару сотен метров, попадаем к павильону Квирэчжон (귀래정) и памятнику, посвящённому родоначальнику клана – Ли Чжыну (이증), который первым из косонских Ли обосновался в Андоне.
Павильон в 1513 г. построил Ли Квин (이귕), второй сын родоначальника. Сдав аж в 40 лет экзамен мунгва (문과) на право быть государственным чиновником, он занимал ряд гражданских постов. После службы же вернулся в Андон, чтобы отдать дань уважения своему отцу.
Павильон был закрыт на замок, и мы уже собирались уйти, как вдруг из соседнего нового дома вышел дядюшка с ключами, открыл нам павильон и пригласил внутрь.
На стене висит фотография 1960 года, на которой этот павильон изображён на своём изначальном месте, до переноса из зоны затопления.
Господин Ли, который нас пригласил, – потомок основателя клана. Он ухаживает за памятной стелой и этим почти пятисотлетним деревянным павильоном, продолжая вековую традицию. Показал на виднеющийся за оградой памятник – «сходите туда», я понял: что-то тоже связанное с его предками. На прощанье он вынес нам по стаканчику вкусного сока из ягод шелковицы, мы же подарили ему на память сувенир из Питера. Раскланявшись, подошли к рекомендованному памятнику.
Так это же та самая история о женщине, что сплела обувь из волос! Легенда то имеет реальную подоплёку. На камне высечена копия письма, которое безутешная вдова положила в гроб умершего в 31 год мужа – Ли Ынтхэ (이응태). Вместе с теми самыми сандалиями его обнаружили при подготовке близлежащего строительства. Когда Ли Ынтхэ заболел, она сплела ему сандалии митхури (미투리) из пеньки и собственных волос – в Чосоне верили, что это может помочь от болезни. Личное имя женщины не сохранилось, она подписалась «мама Вон И» (원이엄마), по имени её сына – так принято в Корее. Письмо написано хангылем (корейской азбукой), ведь иероглифическим письмом в XVI веке женщины владели нечасто. Но и это свидетельствует о её редкой, для кореянок того времени, образованности. Статью об этой истории я потом нашёл здесь. Теперь понимаете, почему у моста Ворёнгё были капсулы для любовных посланий? Кому интересно: А.Н. Ланьков разместил у себя в блоге перевод сего письма.
Вообще, бросается в глаза наличие в Андоне большого числа восстановленных или сохраняемых дворянских усадеб. Не зря корейцы называют его городом янбанов.
Оттуда выехали на веломаршрут по берегу Нактонгана. Велодорожка по парку совсем ещё новенькая, красного цвета. Местами она проходит в таких «туннелях», с потолка которых свисают то ли кабачки, то ли длинноплодные тыквы. Интересно, падают ли они на велосипедистов?
Не перестаём удивляться применяемым в Республике Корея гидротехническим решениям. Очередная искусственная запруда на Нактонгане сделана… из резины. Резиновая кишка заполняется речной водой, разбухает и перегораживает реку. Чтобы «открыть» плотину, нужно просто выпустить из неё воду.
Взобравшись на небольшую горку, остановились у оборудованной зоны отдыха для велосипедистов. Оттуда вниз по склону ведёт тропа к маленькому павильону Нагамчжон (낙암정) XIX века (N36.54730° E128.63262°). Впервые павильон появился здесь в 1451 году, но от первоначальной постройки почти ничего не осталось.
Такие павильоны могли использоваться как гостевые домики для янбан (аристократии периода Чосон). Там есть крохотная комнатка с ондолем и терраса с балкончиком. Есть и туалет в традиционном стиле. Было бы здорово, если бы такие павильоны строились повсеместно для велотуристов! Приехал, затопил себе ондольчик, насладился видами…
Вскоре проезжаем выставочный зал раскопок Маэ (마애선사유적전시관), на месте которого производились исследования доисторической стоянки протокорейцев (N36.55237° E128.59146°). Вход свободный, но на его посещение у нас не было времени – нужно было успеть к 14-00 на знаменитое представление с масками.
На въезде в Хахведон (하회동), район фольклорной деревни Хахве (안동하회마을), расположен музей масок (하회동 탈 박물관). Столовые и сувенирные лавки находятся на большой площадке за музеем (N36.54923° E128.52700°). Принцип «выбирай едальню, где много местного народу» тут не работает – место туристическое, «местные» находятся по другую сторону баррикад прилавков. Предлагаются комплексные обеды с заглавными региональными блюдами: острой курицей (Андон ччимдак, 안동찜닭), и скумбрией (Андон канкодынъо, 안동간고등어). Мы выбрали рыбу – по ₩10000 с едока. В прежние времена скумбрию солили, чтобы она не портилась при перевозке с моря, а по пути откуда она ферментировалась, приобретая свой особенный вкус. Вот такую скумбрию здесь и жарят. Ничего общего с запахом жареной селёдки въетнамских общежитий! Рыба очень нежная и не сильно солёная. Обычно, комплексный обед чонсик (정식) включает основное блюдо и дополняющие его закуски, и в итоге получается много еды. Здесь же на двоих выдали одну крупную скумбрию, по плошке риса, одну плошку супа и набор закусок. За 2 мана стол отнюдь не ломился:
Рядом с музеем есть касса, в которой нужно купить билеты для прохода на территорию деревни, до которой ещё больше километра. Туда, кстати, разрешено въезжать на велосипедах. Для пеших туристов, приехавших на автобусе или собственном автомобиле, ходит автобус-шаттл. Билет для иностранцев стоит ₩3000.
Представление с масками, признанное нематериальным культурным наследием Республики Корея, проводится в специально построенном театре (N36.54109° E128.52442°) при деревне Хахве. Дополнительной оплаты за него нет – всё входит в цену входного билета. Дни проведения: с четверга по воскресенье (летом ещё и включая среду), начало в 14-00. По летним субботам актёры также выступают и в Андоне, на пристани около моста Ворёнгё, и чтобы посмотреть представление, не нужно обязательно ехать в Хахве (начало в 19-00). Расписание лучше уточнять перед поездкой на сайте.
Основная сцена театра – открытая, без крыши, навесами прикрыты лишь зрители. В связи с возможностью дождя и небольшим числом зрителей, представление показывали в подвальном помещении, где есть небольшой зрительный зал. При входе необходимо разуться – зрители в зале сидят на полу.
Представление проходит под аккомпанемент традиционных инструментов.
Актёры активно общаются со зрителями: задают вопросы, шутят, просят одобрения или осуждения действий на сцене. Даже не владея свободно корейским – довольно смешно. Перед началом проводят небольшой вводный курс о масках и их истории. Об этом лучше почитать заранее, потому что без объяснений не сразу догадаешься, что символизирует та или иная маска. Вот, например битва… львов… Как её видят корейцы.
Мясник забивает быка:
… и отрезает ему… самое вкусное 🙂
Показывают разные сценки: бедная вдова жалуется на жизнь и ходит по рядам «с шапкой» – лучше иметь при себе пару-тройку мелких купюр 🙂 Нехороший человек «разводит» деревенского дурачка. Похотливый монах подглядывает за оправляющейся девушкой:
Янбан (аристократ) и сонби (учёный-конфуцианец):
Все актёры:
После представления поехали в центр деревни Хахве, включённой в список объектов Всемирного наследия UNESCO.
Расположение самой деревни, улиц и домов в ней соответствует принципам пхунъсу (풍수), на слух более известным как фэн-шуй. Спиральный рисунок улиц сверху напоминает плавающий на воде цветок лотоса, а в центре растёт шестисотлетнее охранное дерево – дзельква. Нактонган в этом месте делает причудливый изгиб, на карте напоминающий обутую ступню. Деревня как раз там, где пальцы этой ноги – на мысу, а жили в ней не какие-нибудь простолюдины, а члены аристократического клана Лю из Пхунсана. Деревня – не музейная площадка, члены клана живут в ней и поныне, сохраняя своё материальное и нематериальное наследие.
Рекомендованные маршруты по деревне предполагают минимум полуторачасовую прогулку с обходом двенадцати «контрольных точек», и двухчасовую – пятнадцати. Вдобавок, можно на лодке перебраться на противоположный берег Нактонгана, чтобы посетить Хвачхон совон, скалу Пуёндэ, дома Окёнчжонса и Кёмамчжонса. В последнем случае, прогулка займёт минимум полдня. Всё, что находится на противоположном берегу реки, мы планировали посетить на следующий день. Из Хахве туда действует лодочная переправа, но с велосипедами в лодку не пустят.
Для перемещения по деревне можно взять напрокат электроскутер.
Особо значительные исторические дома открыты для осмотра, но каких-либо обязательных часов посещения не обозначено. В отсутствие хозяев, дома могут быть закрыты.
Во дворы с распахнутыми воротами можно заходить и всё осматривать. Жители давно привыкли к своей «фольклорности» и терпят (а то и развлекают) туристов.
Несмотря на закрытые двери, их жизнь и хозяйство постоянно на виду.
Узкий проход ведёт к сакральному для всей деревни месту – святилищу трёх духов, Самсиндан (삼신당), за которым присматривает чансын (N36.53932° E128.51753°). Раскидистое шестисотлетнее дерево поддерживают металлические балки.
Вокруг дзельквы люди повязывают записочки с пожеланиями на специальные плетёные верёвки. Достаётся и веточкам дерева – там места почётнее, но главное же вера, правда? Бумажки можно найти на специальном столике под соломенной крышей.
Янчжиндан (양진당) – главный дом клана Лю. Старейшая из построек деревни – изначальной постройки XV века:
Обязательное для интересующихся историей Кореи место посещения: Чхунхёдан (충효당, 忠孝堂). Это родовое гнездо потомков Лю Соннёна (류선룐) – знаменитого государственного деятеля, занимавшего ряд самых высоких постов государства Чосон во время Имчжинской войны (1592-1598). На Юге его фамилия читается как «Ю», на Севере – «Лю». Благодаря его труду «Книга исправлений» (Чинбирок, 징비록, 懲毖錄), до нашего времени дошли подлинные хроники японского вторжения. После войны Соэ (서애, псевдоним Лю Соннёна) отошёл от дел и удалился в родную деревню. Хахве тогда не была разрушена японцами – помогло её удачное, защищённое рекой расположение. Название усадьбы можно перевести как «Зал преданности государству и сыновней почтительности» – так её назвал внук Лю Соннёна (N36.53846° E128.51708°).
На территории усадьбы есть павильон с реликвиями Соэ.
Конечно, многие из них – реплики. В это помещение нужно входить разувшись. Вот она, знаменитая книга – Чинбирок:
Более витиевато её называют – «Записи о том, как извлекать уроки из прошлого в назидание будущему». Оригинал написан на ханмуне, а внизу лежит её современное издание в переводе на английский язык.
В витринах также королевские письма, указы о назначениях, книги и личные вещи Лю Соннёна.
Объехали пару раз деревню – просто приятно прокатиться по её улицам.
За оградами деревни колосится рис. Эти поля не только для повседневной еды: клан имеет право выращивать необлагаемый налогами рис для ритуальных нужд – витхо (위토, 位土). На выручку с урожая со всей серьёзностью проводятся дорогостоящие церемонии почитания предков клана.
На ночёвку поехали в уездный городок Пхунсан-ып (풍산읍), так как ночлег в минбаках Хахве предполагает аутентично скромное размещение. Нам же подавай холодильник с подарками и ванну с вайфаем 🙂
На рыночной площади множество едален, но в меню парадная кухня провинции уже не на первом месте. Там же стоит несколько скульптур, изображающих обитателей рынка в прежние времена.
Ужинали в очень простой столовке, заказав острый говяжий суп хану кукпаб (한우국밥) по ₩6000 за порцию. Рис, в данном случае, входил в стоимость – кукпаб (국밥) означает «суп с рисом». Я понимаю это дословно и кладу рис в суп – мне так нравится, и получается менее остро. Из закусок – только кимчхи из капусты и из редьки, лук-чеснок, да бобовая паста.
Обслуживавшая нас молодая, но очень усталого вида женщина, всё время таскала привязанного за спиной грудного младенца – это здесь в порядке вещей. Хозяин же заведения (её свёкор, ага) смотрел в зале телевизор и ел что-то из большого пластикового контейнера – это тоже весьма обычно. Его жена ходила между столиками, улыбалась и развлекала завсегдатаев разговорами, иногда обновляя гостям закуски. Их сын разок вышел перекинуться парой фраз с отцом. Вкалывала больше всех невестка… Традиции здесь незыблемы!
Мотельеры запросили за ночёвку ₩40000. Недёшево, но и выбора особо не было – мы зашли в самый простой из имеющихся (N36.57815° E128.57324°). Недалеко сверкала огнями парочка других – явно на ман дороже. Зато велосипедам выделили отдельный гараж с подъёмной решёткой.
Пробег за день: 59 км.
Оглавление здесь: Корея 2016