Воскресенье. 25.09.16. День десятый.
Пляжный курорт Кёкпхо (격포) произвёл впечатление. Претенциозные мотели, множество ресторанов, курортная атмосфера. Для населённого пункта «деревня» здания даже как-то слишком многоэтажны (N35.62714° E126.47182°).
Магазинчик сети CU в очередной раз выручил, хоть при осмотре его полок невольно вырвалось: «всё пожрал проклятый хомяк». Тусующийся по ночам «хомяк-курортник» не оставил ни кимпабов, ни бургеров, ни приличного ччачжанмёна. Хорошо хоть кимчхи нашлось… Пришлось довольствоваться удоном и местными «так себе сосисками».
Позавтракав, продолжили объезд живописного полуострова Пёнсан, проехав пляжи Саннок (상록) и Мохан (모항). При последнем обнаружился кемпинг с большим общественным туалетом (N35.58206° E126.50833°). В кемпинге, видимо, останавливаются те, кому высокий респектабельный отель при пляже не по карману. Душевые оказались закрытыми, и мы вновь не искупались.
«Попасть в телевизор» – что может быть проще? Просто выйди на автобусную остановку!
На юго-восточном склоне пика Кванымбон (관음봉) находится монастырь Нэсоса (내소사, 來蘇寺), основанный ещё во времена Пэкче. Туда определённо стоит заехать, благо это совсем не далеко от нитки маршрута.
Монастырь здесь появился в 633 году, в 34-й год правления пэкческого государя Му-вана, и назызвался Сорэса (소래사, 蘇來寺). На деле, там было два монастыря: Большой Сорэса (대소래사, 大蘇來寺) и Малый Сорэса (소소래사, 小蘇來寺), но в «большом» случился не менее большой пожар, а на месте оставшегося «малого» ныне находится Нэсоса, название которого пишется теми же иероглифами, но звучит из-за их перестановки по-другому. Исторических записей о том, зачем и когда именно иероглифы поменяли местами не сохранилось, но полагают, что это случилось ещё до Имчжинской войны (1592-1598).
Велосипеды придётся оставить внизу в деревеньке, подняться наверх пешком (N35.61217° E126.58944°). Перед кассой и входом расположился целый городок столовок, закусочных, магазинчиков и лавочек, ведь место туристическое не только из-за монастыря – здесь начинаются пешие тропы по горному парку.
К столику одного парня выстроилась целая очередь на сисик (시식), дегустацию – попробовать шелковичного соку (одичжюсы, 오디쥬스).
У него можно было купить и целую коробку замороженных ягод.
Сок, а точнее – шейк, парень делал проще некуда: бросит в блендер коробочку подмороженных ягод, добавит туда же сахарного сиропа и несколько секунд прокрутит в блендере. Пробовали у него больше, чем покупали – очередь не таяла. Шейк оказался очень вкусным, и мы купили-таки по большому стакану.
Сразу за воротами Ильчумун (일주문) – касса и контроль. Вход стоил ₩3000.
Врата небесных царей – Чхонванмун (천왕문), где нас строго вопрошают: с добрыми ли намерениями идём в святое место?
За воротами открывается большое пространство – монастырь довольно велик.
Посетителей встречает живая реликвия: охранное дерево монастыря – 20-метровая могучая дзельква, возрастом более тысячи лет. Обхват ствола – семь с половиной метров.
Следующая реликвия: бронзовый колокол периода Корё, над которым воздвигнут павильон Помчжонгак (범종각). Отлитый в 1222 году, 420-и килограммовый колокол был перемещён в Нэсоса в 1850-м. На колокол нанесены барельефы Будды, сидящего на цветке лотоса, и двух Бодхисаттв, а «ухо» колокола выполнено в виде извивающегося дракона.
Невысокая трёх-ярусная пагода также была воздвигнута в эпоху Корё, но её скромный стиль напоминает пагоды периода Трёх государств.
Танган (당간) – монастырские флагштоки. Здесь их пара, они позволяют вывесить большой транспарант.
Из монастырского источника можно набрать водички:
Возведённый без единого гвоздя, и посвящённый Будде Шакьямуни, главный храм монастыря – Тэунбочжон (대웅보전, 大雄寶殿), постройки позднего Чосон.
Ещё один колокольный павильон – в нём барабан, колокол, рыба и гонг.
Некоторые храмы монастыря отличает натуральность окраски: они не расписаны и сохраняют естественный цвет дерева.
А другие украшены традиционной для корейских буддийских монастырей росписью.
Суд у небесного императора:
Ведущая в горы, трекинговая тропа проходит как раз через монастырь. Оттого в нём было очень много людей с палками и в соответствующей экипировке. Это немного смазало впечатление: хотелось тишины, позволившей бы ощутить святость места. Туда нужно рано-рано утром приходить. Советую почитать также статью Олега Кирьянова о буддийских храмах в Корее.
Небольшой ланч после монастыря: хэмуль пхачжон (해물파전) – лепёшка с зелёным луком, яйцом и морепродуктами, и к ней бутылка тондончжу (동동주) – рисовой бражки. Большая, достаточная для двоих лепёшка стоила ₩10000, бражка же ₩5000. Дороговато – место туристическое.
Лепёшки жарят прямо на улице.
В дорогу купили местный сорт макколли – с шелковицей.
И не думайте про нас, что мол-де «алкорайдеры»! Бражка в Корее – очень велосипедный напиток. Мало того, что поднимает настроение и выносливость, так ещё содержит полезные микроэлементы – отличный изотоник. Местные велосипедисты без этого «допинга» вообще не катают: «ну что, коллеги, каким сортом заправимся?»
Недалеко от парка неожиданно встретилась маленькая круглосуточная баня – ччимчильбан (N35.59902° E126.58096°). Странное для неё место: обычно их в городах можно найти. Знали бы, поехали сюда ночевать, раз все мотели в Кёкпхо были заняты.
С возвышенности хорошо видны бассейны, в которых разводят рыбу или ещё какую морскую живность. Насыщать воду кислородом помогают специальные устройства.
Побережье Жёлтого (по-корейски – Западного) моря – сплошные литорали, при отливах представляющие собой огромные площади отложений. В такой «грязи» живут прыгуны болеофтальмусы, по-корейски ччанъттунъо (짱뚱어) – странные по виду «тритонообразные» рыбки с торчащими над поверхностью грязи глазами. Вот тут есть их хорошие фотографии. Я видел, как местные их ловят на пустой крючок: закидывают низко, вдоль литоральной поверхности, а рыбки как будто выпрыгивают на него из грязи, принимая за насекомое. Так мне издалека казалось. Но на самом деле, здесь дело в профессиональной ловкости рыбака: пустым крючком-тройником он искусно цепляет прыгуна, и тот всё – попался. Из прыгунов варят густой суп ччанъттунъотхан (짱뚱어탕), наподобие того, что из вьюнов.
Далее у нас по пути интересная прибрежная деревня Комсо-ри (곰소리), которая знаменита своим чоткаль – засоленными морепродуктами. Причём солят их не какой-нибудь привозной солью, а именно той самой, которую добывают здесь же. Поселение окружено солевыми фермами с бассейнами, из которых солнце выпаривает морскую воду. При въезде в деревню мы проезжаем маленький, незаметный неподготовленному взгляду, шлюз (на предыдущем фото – слева). Именно через него морская вода поступает в бассейны, а солнце потом делает свою часть работы (N35.59191° E126.60263°).
Так вот чоткаль (젓갈), помните? Мы его пробовали в Кангёне. Напомню: это солёные-пресолёные ферментированные морепродукты, которые чаще всего употребляются за столом как дополнение или соусы. Пробовали мелкую балтийскую кильку крепкого, но не пряного посола? Разделать, порубить её, добавить порошок перца чили и получится чоткаль «а ля рюс» 🙂
Ещё одна достопримечательность деревни, помимо соляных ферм, как раз рынок чоткаль (N35.58734° E126.60326°), на котором продаётся вся эта солёная и разноцветная закуска. Можно ходить и пробовать, но потом обопьёшься! На рынке не любят, когда фотографируют товар – ругаются. Съёмка весьма неудачно велась скрытой камерой 🙂 Я не фотографировал – я пробовал.
Помимо чоткаль, есть ряды свежих морепродуктов и их же в сушёном виде (N35.58677° E126.60739°).
В подарок за небольшую покупку выдали поджаренные щупальца кальмара. Не солёные – сладковатые.
Если есть желание попробовать местную достопримечательность на вкус, то есть удобные столовки, в которых подают чоткаль чонсик (젓갈정식) – целый стол дегустационных порций чоткаль.
На выезде из деревни заехали на соляную ферму, представляющую собой множество мелких прямоугольных бассейнов разного размера и глубины (N35.59489° E126.61783°).
По краю бассейнов стоят деревянные сараи, в которых соль «довыпаривается» и хранится перед продажей. Её здесь возят на пластиковых тележках, передвигающихся по рельсам. Они пластиковые, потому что соль – агрессивное вещество и способствует коррозии металла. Дерево не слишком гигиенично, да и тоже портится от соли.
Чем ближе к сараям – тем мельче бассейны. Крепкий рассол из больших поступает в бассейны поменьше, в которых, когда вода выпарена, на специальном чёрном покрытии расцветают «соляные цветы».
Кристаллы в «рассоле» ворошат деревянными скребками, напоминающими швабры без щетины. Остаются крупные кристаллы, которые сгоняют в кучки и собирают уже лопатами.
Соледобытчики охотно рассказывают о своём ремесле. Для таких «семинаров» построен даже специальный навес.
Готовый продукт продаётся мешками прямо здесь – возле дороги.
Основное производство соли таким способом в Корее ведётся в уезде Синан-гун (신안군) – на острове Чындо (증도) и соседних с ним.
Едем дальше…
Ещё со времён раннего Корё ценится керамика, произведённая из местной голубой глины – селадоновый фарфор. «Селадон» – не восточное, а европейское именование. По-корейски будет – чхонъчжа (청자). Технология его производства, как и многое другое, пришла на Корейский полуостров из Китая. Изящные «престижные предметы» из керамики цвета «фэй», изумрудного или «цвета зимородка» – писэк (비색, 翡色), как его назвали в Корее, покрывались тонкой глазурью. Позволить себе их иметь могли только богатые люди. На полуострове Пёнсан есть интересный музей, посвящённый сине-зелёной керамике – «Музей селадона в Пуане» – 부안청자박물관 (N35.61161° E126.65142°). Его здание выполнено в виде посудины.
Сохранившиеся селадоновые изделия периода Корё сейчас бесценны и выставлены, например, в Национальном музее в Сеуле.
Высший шик корёской знати – селадоновая черепица! Но, скорее всего, эта роскошь всё же для храмов.
Селадоновые таблички с посвящениями:
Изделия с цветными узорами выполнялись по особой технологии инкрустации – сангам (상감), когда на сырое глиняное изделие наносится рисунок в виде борозд, заполняемых материалом отличного от основного цвета. Далее изделие шлифуется, покрывается глазурью и обжигается.
Многие сохранившиеся экземпляры извлекают с затонувших кораблей времён позднего Корё: из провинции Чолла керамические изделия на кораблях переправляли в Японию и в тогдашнюю столицу Корё – Кэгён. Море, как известно, полно неожиданностей, и корабли тонули со своим грузом, «сохраняя» его таким образом для потомков.
Оригинально устроены витрины с раскопанными находками селадоновых изделий – в виде длинных комодов с выдвижными ящиками. Открываешь ящик – зажигается свет и можно близко рассмотреть черепки.
В музее есть зал для проведения мастер-классов, проводящихся по расписанию. За сумму от одного мана до трёх (зависит от размера) можно самому изготовить селадоновый шедевр. Его обожгут в первый раз, выдержат, а потом обожгут ещё – через месяц. Готовое изделие вышлют автору почтой.
Ещё есть зона «активности», где можно поучаствовать в электронной викторине, поразгадывать головоломки или собрать «селадоновый пазл».
Корейские музеи в своём большинстве – просто дворцы! Огромные площади, занятые даже если и не самым большим числом экспонатов, всегда просторны, чисты и прекрасно отделаны.
Ну и санузлы всегда на высоком уровне. Именно в музеях и выставочных центрах чаще всего встречаются «космические» унитазы (как мы их называем) – автоматические биде с электронным прицелом, регулируемой температурой воды, напором, феном… Такой агрегат всегда очень радует рабочую «точку» велосипедиста 🙂
Вход в музей обойдётся в ₩5000.
Сквозь типичную деревенскую глубинку крутим педали в уездный городок Чон-ып (정읍) (N35.57279° E126.84585°), откуда было запланировано подброситься на автобусе до Мокпхо (목포). Конечно, можно бы своим ходом, но и местность до Мокпхо далеко не самая интересная, и дней в отпуске маловато.
Глубинка… В ней встречаются интересные вещи. Вот, например, павильон на автобусной остановке в маленькой деревушке, как раз напротив деревенской управы. На мару (마루), высоком полу, можно и поесть и полежать. А летними вечерами здесь могут собираться жители деревни – посудачить. Да и дороги в глубинке хорошие – на этом участке мы ни разу не проехали по грунтовке или грейдеру.
Кто-то выращивает рис, а кто-то электричество.
Автобусное расписание я посмотрел предварительно в сети: корейцы – активные блогеры и очень часто выкладывают расписания автобусов с того или иного автовокзала. Почти всегда я именно так нахожу расписания, которых нет на сайтах компаний или ассоциации перевозчиков. Там только экспресс-автобусы (косокбосы, 고속버스), а из маленьких городков обычно ходят междугородные, делающие промежуточные остановки (сивебосы, 시외버스). Дорога от Чон-ып до Мокпхо заняла 3 часа и обошлась в ₩9000 на человека. Полезный пост с классификацией корейских автобусов написал уважаемый Atsman. Железная дорога домчит быстрее автобуса, но велосипеды тогда придётся разбирать и упаковывать.
В Мокпхо прокатились по городу, немного раздражая автомобилистов: по проезжей части, игнорируя городские велодорожки. Задачей было проехать по городу в поисках мотеля поближе к утреннему выезду из города. Мотель нашёлся за ₩40000, а для велосипедов вежливый портье указал место понадёжнее – в крытом паркинге, рядом с дверью его офиса (N34.80047° E126.43118°). Памятуя прошлогоднюю поездку: рядом с автовокзалом мотели всё же подешевле.
Пробег за день: 61 км. Набор высоты 500 м.
Оглавление здесь: Корея 2016